Захват Виктории День Третий Приз сдался

Захват Виктории. Денек 3-ий. Приз сдался

На последующее утро Боссман спустился вниз и проверил её. Она конвульсивно дергалась, и вся была в поту. Красноватые глаза остекленели, а волосы, слипшись от пота, были в кавардаке разбросаны по матрасу. Она практически двое суток не спала, испытывая полное физическое истощение, как и стршную боль. Она совершенно размякла. Он выключил трансформатор, и хотя её соски еще были в агонии, она вздохнула с облегчением. Он лаского снял зажимы для сосков и вытащил дилдо. Она, в конце концов, смогла расслабиться, а Боссман снял другие зажимы. От Вики исходил кислый запах, а киска пахла, как у шлюхи из преисподней. Она в течение 2-ух дней занималась сексом с его командой, а ванную так и не воспринимала, так что вид у неё был совершенно не чистоплотным. И даже близко не походил на тот, когда они перенесли её на лодку. Он по опыту знал, что пару человек из его команды будет тяжело сейчас мотивировать на секс с Викой, в особенности, когда они уже поимели её, и вид у неё был далек от совершенства. Естественно, другим двоим на её вид было наплевать — им бы только поиздеваться над ней, но он не желал далековато входить. Так что он поднялся наверх и отдал приказ всей команде вычистить понизу.

«Элвис» и «Нос Дога» первыми спустились. Резкий запах принудил их поморщить нос. Но им было приказано затащить её в душ. Так что они освободили щиколотки, сняли сандалии и сковали её руки у неё за спиной. Виктория не могла без помощи других передвигаться, так что им пришлось тащить её в душ, захватив заодно и все грязные дилдо. Другие двое спустились и открыли иллюминаторы, чтоб проветрить каюту, и заодно поменять белье для постели.

Когда меня промыли, мне существенно полегчало, и я могла передвигаться без сторонней помощи. Сейчас я знала, как небезопасно возражать Боссману, у меня и в идей не появлялось такового желания. Я задумывалась, ужаснее уже не бывает, но на его счет я ошиблась. Я была истощена и мысли у меня путались. Моя гордость была повержена вчера, мой гнев испарился этой ночкой. Мои волосы еще не высохли и пахли мылом. Я была страшно голодна и зверски желала пить. Но сознание путалось от недосыпа. Казалось, любая часть моего тела добивалась особенного внимания. Я бы и так сделала всё, что они желали, только бы они не причиняли боль. И готова была сказать, что они одолели, только бы Боссман меня больше не наказывал.

Боссман отдал приказ ей сесть на край кровати и спросил:

— Сейчас ты сможешь посиживать молчком, если я сниму кляп?

Она стремительно закивала в символ согласия.

— Если облажаешься, да поможет мне Бог, я прикажу этим парням иметь тебя, как они желают, а потом сам изобью до полусмерти, сообразила?

Она опять закивала.

— Я не желаю тебя мучить, но ты сейчас рабыня и будешь мне подчиняться, понятно?
Вики опять закивала.

Отныне всё её обучение было расписано согласно точному плану. Но непосредственно в нынешний денек у неё не было других обязательств, не считая как побыть их куколкой, и делать всё, чтоб их ублажить. На средства Боссмана они закупили дополнительной одежки, а заодно прихватили с Канкуна какой-никакой продукт, чтоб испробовать его на Виктории. Сей день они ожидали уже две недели.

Боссман снял её кляп и предложил ей испить энергетика через соломинку. В тоже время он лаского расчесывал её высохшие волосы. Взял антисептик и смазал проколы на её груди. Потом отдал приказ надеть на неё её сандалии, отчего «Элвис» и «Нос Дога» кинулись к её ногам. Спустя пару минут, Боссман предложил ей сырого картофеля. Она с радостью съела. Более смачного завтрака у неё еще никогда не было. Она испила витамины и добавки, что он отдал. После завтрака он закрепил ей кляп назад. Он лицезрел, что она желала поведать о тех метаморфозах, что произошли с ней за ночь, но он это и так знал и не желал слушать. Она должна быть на сто процентов сломана, знать об этом в самых затаенных уголках собственной души. Последующим принципиальным шагом её ломки, было позволить ей сдаться. Без слов он передал её «Элвису», и они пошли к лестнице. Все мужчины с нетерпением стали ожидать времени «вседозволенности».

После завтрака Боссман отдал приказ встать и опять завязал мне кляп, лишая способности гласить. Меня это напугало, потому что я так желала признаться ему, что он одолел. Что вначале некорректно сообразила ситуацию. Что желаю выжить и возвратиться к маме с отцом. Но страшилась, что разозлю его, если заговорю без разрешения. Я смогла выдержать изнасилования, но весь мой гнев испарился под электрошоком. Желала поведать, что еще настолько не мало неплохого осталось во мне, а его мужчины меня совершенно добьют. И только Боссман мог их приостановить. Мои запястья все еще были связаны за спиной, а на мне были только сандалии на больших каблуках, да кляп во рту. Мои уши болели, челюсть затекла, а слюни просачивались через кляп. Рук я вообщем не ощущала. Вдруг «Нос Дога» схватил меня за руку и потащил к кровати. Там уже посиживал «Элвис», поглаживая стоящий член.

«Нос Дога» и «Элвис» решили начать утро с группового изнасилования Виктории. Они добавили еще пару кожаных кандалов на её руки, чуток выше локтей. «Нос Дога» грубо развернул её лицом к для себя. Другие подошли по сторонам и схватили её под локти и бёдра. Когда «Элвис» толкнул Вики на кровать, «Четвертый» и «Третий» схватили её и подняли ноги ввысь, так что она оказалась на весу. Они развели её колени в стороны. Ребята медлительно усадили её в ладошки «Элвиса», и он развел её ягодицы.

Лаконичный всплеск адреналина отдал мне сил на попытку борьбы, но вися в воздухе на руках, это было более чем тяжело. Его длиннющий узкий член нацелился на мой заднепроходный поход. И как они меня опустили, я всем весом насадилась на него. «Элвис» схватил мои волосы, и, завлекая меня за собой, откинулся на подушки.

Те, кто держал её за ноги, пригнули её колени к груди и развели ноги в стороны. «Нос Дога» залез на кровать и одним движением бедер вошел своим жарким членом в её обширно раздвинутую и вожделенную киску.

Зажатую, как в бутерброде, меж 2-мя парнями, меня стали накачивать длинноватыми толчками сразу. После пары минут я затихла и закончила сопротивляться, пассивно легла и дозволила парням делать всё, что они желали. Пока эти двое бурили меня с 2-ух сторон, другие двое, смотря на мое лицо, откидывали колючие замечания насчет скачки на 2-ух поршнях. Я не знала, как переварить нахлынувшие на меня чувства. Дилдо прошлой ночкой не спалил узкую перегородку меж прямой кишкой и влагалищем, но благодаря электронной стимуляции она стала очень чувствительной. Я ощущала омерзение к парням, что насаживали свою плоть в мои проходы, но должна была признать, что чувства были прекрасными. Я постаралась погнать эти мысли прочь. На несколько минут они сменили ритм проникновений. Сейчас они перемешивали толчки, страшно натирая стену меж вагиной и анусом. Я была подломлена и просто пассивно лежала меж ними. В конце концов, они подошли к собственному пику. Я это сообразила по их сумасшедшим хрипам. «Нос Дога» всё посильнее стал вбивать собственный кол в мою киску. Он застонал и первым начал кончать, наполняя меня уже знакомым теплом. Ещё тяжело дыша, он стремительно вышел из меня, оставив только «Элвиса» подо мной. У «Элвиса» сходу появился простор для проникновений. Он схватил мои груди и с силой придавил к для себя. Я заорала от боли. Глаза были закрыты, потому что волосы, упавшие на мое лицо, то и дело в их лезли. Моя голова моталась взад и вперед с каждым толчком в моей пятой точке. Скованные за спиной руки онемели. Ноги были обширно разведены, так что он имел полный доступ к моей пятой точке. Боль была всюду, но я закончила её ощущать. Я была подломлена, и даже не увидела, как «Нос Дога» ушел наверх.

Когда «Элвис» стал, в конце концов, кончать, казалось, что это не приносит ему облегчения. Он продолжал прочно стискивать её груди. А с каждым толчком спермы в неё, он, как за ручки, тянул Викторию вниз, как будто желая поглубже насадить ей на кол. Он продолжал тянуть мои груди вниз, куда-то смотря отстраненно. Я бы даже заорала от боли, если бы могла. Удовлетворившись, он в омерзении оттолкнул меня прочь, и я бы свалилась, если бы меня не схватили двое других.

Эти …

двое меня имели всегда последними. Их лица размылись. Как и вчера, как и за денек ранее, как и на данный момент. Я не могла на данный момент ровно мыслить, моя голова была как будто ватная. За 50 два часа я смогла только заснуть минут на 5. Время от времени мне казалось, что у меня глюки, и мое тело куда-то проваливалось. Я не могла вспомнить, что было 5 минут вспять. Мне казалось, что я схожу с мозга.

Сейчас была очередь «Третьего», и он решил поиметь её стоя. Он схватил кусочек веревки, что принес с собой, и продел его через набор шкивов в центре потолка каюты. Возвратился к Виктории и, схватив её за волосы, оттащил в центр каюты. Она в непонятках озиралась по сторонам.

Он взял свободный конец веревки и привязал его к моим запястьям, другой конец присоединил к ручке на стенке. Потом он начал крутить ручку, отчего мои руки за спиной начали подниматься ввысь, пока не стали параллельно полу. Будучи связанной в локтях и запястьях, мне пришлось поддаться вперед, чтоб уменьшить боль в плечах и пояснице. Смотря в пол, я увидела, что он погрузился на колени и положил рядом с собой перекладину. Он повернул ремни на моих щиколотках, чтоб кольца в их были впереди. Потом он присоединил перекладину к кольцам на моих ногах, заставляя на метр раздвинуть мои ноги. Перекладина весила 8 кг, и давила всем весом на мои щиколотки. И минутки не прошло, а уже начало казаться, что мои ноги разрезает пополам.

«Третий» обошел её и возвратился с набором прищепок. Приклонился и нацепил по одной к половым губам. На каждую подвесил грузик в полкилограмма. Потом он принес два зажима, что употребляют при клейке дерева. И зафиксировал их на её грудях. Он немного отошел, и с минутку следил за её беспомощностью, всё больше и больше возбуждаясь. Она стояла с дрожащими коленями и немного покачивалась. Он обошел её сзади, раздвинул половинки её попы, и всадил собственный член одним грубым толчком по самые яичка в её заднепроходный проход. Она так утомилась, что слабо реагировала на его проникания, только издавала тихий стон с каждым его толчком. Как он разрядился, маленькая дрожь прошла по её телу. Через пятнадцать минут, он пошел выкурить сигарету на палубу. Возвратившись, снял зажимы и прищепки, отсоединил перекладину с её ног. Потом, поддерживая левой рукою за животик, высвободил веревку, что тянула руки к потолку. Как руки были свободны, она свалилась на пол и лежала там, пока он убирал свои игрушки и чистил каюту. Позже поднял Викторию, положил на кровать и вышел на камбуз.

Не дав пролежать на кровати и 5 минут, в каюту медлительно заплыл «Четвертый». В одной руке он нес кожаный набор, в другой пеньковый канат. Он схватил мою левую щиколотку и подтащил меня к для себя. Когда я была уже у краю, он снял с меня кляп. Я чуть успела облизать мои пересохшие губки, а он уже натянул на меня кожаный шлем-маску. В неё был встроен кляп в форме члена шириной в 5см, а длиной достающий до самого гортани. Шлем практически вполне закрывал всю голову, оставляя отверстие только для ноздрей. Кусочек прохладной резины чуть влезал мне в рот, но ему, всё же, удалось засунуть его вполне. Я не могла ни созидать, ни слышать, и с трудом могла дышать. Я ощутила ужас и симптомы клаустрофобии. Я была вполне беспомощна, и у меня разыгралось воображение. Он, возможно, схватил за кольцо в шлеме, и стащил меня на пол. А так как руки были еще связаны за спиной, я плюхнулась на животик.

Схватив кусочек веревки, «Четвертый» обмотал его трижды вокруг её левого ноги, потом притянул её щиколотку, так что шпилька воткнулась в попу, он обмотал и вокруг неё. Тоже самое он сделал с правой ногой. У него были другие планы на Викторию, которые были далеки от игры с тортиком для вечеринки и девченки из него. Он подошел к шкафчику в стенке, и вынул из него козлы из норвежской сосны. Установил их под шкивом в потолке, и затащил Викторию за шлем на их. Стоя сзади неё, он протянул веревку под правой подмышкой, обмотал вокруг груди, перетянул к левой, и обмотал и её, вытянув веревку под левой подмышкой. Свободный конец он обмотал вокруг спины и притянул к шкиву на потолке. Потом дотянул до ручки с барабаном на стенке.

Я ощущала, как меня поднимает с пола, и потому что лодка шла в умеренном море, я немного покачивалась на веревке. И так как веревка была протянута за спиной, мое тело чуток поддалось вперед. Внезапно меня начали опускать, и я насадилась промежностью на какую-то деревяшку. Скоро я ощутила, что всем весом насаживаюсь на эту узкую деревяшку, которая прошла как раз по моему клитору. Весь мой мир сосредоточился вокруг этой узкой грани, что я ощущала меж ног. Мое тело бесконтрольно трясло. Пот лил ручьями. Я пробовала отстраниться вспять, но в подвешенном состоянии весь мой вес приходился как раз на клитор. И чем больше я раскачивалась, тем больнее мне становилось, так что скоро я уже научилась оставаться недвижной. Но боль всё увеличивалась и увеличивалась, и мельчайшее движение тела приносило новые открытия от каждого нерва моего тела. Мой разум отключился. Всё что я знала, было то, что я посиживала в мгле на узкой доске, которая врезалась мне в промежность. Всё мое сознание только заполняла адская боль меж ног.

«Четвертый» пристально смотрел, как Виктория опустилась на древесного жеребца. Боссман предупредил его, что на теле красотки не должно остаться каких-либо рубцов и травм, но он и ранее помогал дамам знакомиться с его возлюбленной ездой, и изредка когда она их существенно изнашивала — так, поболит пару дней, не больше. По сути, они часто охотнее воспринимали правила, когда знакомились со вкусом дерева. Как и другие, эта сучка уже начала взбрыкивать, когда дерево впилось ей в промежность, и он гадал, сколько ж она протянет в этой скачке.

Я уже посиживала несколько минут вся в поту и дрожала, как осиновый лист. Время от времени я раскачивалась вперед и вспять, до того как удавалось опять стать недвижной. Думаю, он, в конце концов, решил, что пришло время для последующих шагов.

«Четвертый» взял пару зажимов для сосков и пощелкал ими. Он знал, что Вики его не слышит в собственном шлеме, а поэтому не ужаснется. В зажимах стояли пружины, а губы были плоскими, но в их были защелки, чтоб зафиксировать, если необходимо. Она дернулась, когда 1-ый зажим был установлен на сосок, и немного качнулась, до того как опять замереть на седле козел. написано для sexytales.org Эта картина очень возбуждала его. Голова в капюшоне, соски зажаты, руки закованы, колени разведены, что осадить её в седло, а голени привязаны к бедрам. Единственное движение, приметное глазу, было вздымание её груди. Хоть боль в соске и была нестерпима, он осознавал, что она ничто по сопоставлению с болью в гениталиях, при движении на седле. Когда был зажат 2-ой сосок, она опять качнулась, но только на мгновение. Отлично, — пошевелил мозгами он, — сучка обучается держать под контролем себя.

Когда я ощутила, как мне зажали правый сосок, я заорала и сделала непроизвольное движение, чтоб унять боль, и здесь же боль меж ног напомнила о для себя. Когда же был зажат и левый сосок, я каким-то образом смогла себя проконтролировать, невзирая на жгучую боль на вагине и в сосках.

В конце концов, «Четвертый» приступил к последнему акту. Он взял узкую веревку и обмотал каждую грудь Виктории по трижды, заставляя их несусветно выступать вперед. Грудь Виктории одномоментно заполучила пурпуровый цвет. Соски стали более жесткими и эрегированными — этого эффекта он и добивался. Взглянув на Вики, насажанную на седло со связанными сзади руками и капюшоном на голове, он с ублажение вышел на палубу глотнуть колы и погреться в лучах солнца.

Мое тело было одной большой болью. Каждый нерв моего тела снедал меня, и конца края, казалось, этому нет. Я в поисках облегчения стала немного перекатываться. Ничего не помогало. Вчера я, видно, шутила, когда желала признаться в том, что они выиграли. В глубине души у меня была надежда еще побороться. Но секс и боль текущего денька произнесли мне, что мои грабители еще …
посильнее меня. Они будут продолжать, пока я не сломаюсь, либо пока я не умру. Я ничем не могла для себя посодействовать.

«Четвертый» возвратился в каюту через 40 5 минут. Виктория без движения посиживала на собственном древесном седле. Каждые пятнадцать секунд она конвульсивно хватала воздух через ноздри. Пот катился с неё ручьями. Он потянул конец веревки и снял её с седла, опустив на пол. Он, не спеша, высвободил её от оков. Она орала от боли при каждом движении. В конце концов, он снял капюшон с кляпом во рту.

У меня даже не было сил подвигать языком. Хоть глаза и были закрыты, но слезы всё равно ручьями скатывались по щекам. Я не желала их открывать — не желала созидать того, что он сделал со мной. Мои ноги отекли. Клитор и вагину ломило от боли. Осторожно я приоткрыла глаза, и, к собственному кошмару, увидела большой член.

Он глядел, как я на него смотрю, а потом начал наяривать собственный член, кончив мне на лицо и грудь. Я даже не дернулась, когда сперма стукнула в меня. Всё это действо казалось страшно зазорным, но, всё же, лучше, чем еще одно изнасилование. Он посмотрел на меня, и по выражению его лица, я сообразила, что у их вправду есть сейчас рабыня, и она готова пройти обучение.

Он посмотрел на неё, как снял капюшон. Её волосы слиплись от пота, глаза плотно сжаты, лицо красноватое и в разводах, но, что умопомрачительно, она всё ещё смотрелась достаточно таки презентабельно. Он перекатил её на спину на связанные руки. Перевязанные груди уже заполучили пурпурово красноватый цвет, соски продолжали стоять, а пирсинг стал практически незаметен. Он развязал правую грудь, и как кровь начала ворачиваться в неё и опять циркулировать, вызывая в ней еще одну порцию боли, она издала глухой стон. Потом он развязал и левую грудь. Её тело опять выгнулось дугой в угоду и наслаждение «Четвертого». Он знал, что он одолел. Этого и добивался. Он вышел из каюты.

Я лежала на кровати с закрытыми очами, сперма подсыхала на моем лице и грудях. Я была истощена, и мне было плевать, что со мной будет далее. Боссман тихо вошел, что я даже не додумывалась, что он находится в каюте. Он посмотрел, что на мне нет заднепроходной пробки и кляпа во рту, и поэтому поднялся на палубу и отдал приказ «Четвертому» возвратить всё на место. Остальным он произнес, что они могут продолжать. И последующие 5 часов я провела в рачительных руках юношей его команды. Я сообразила, что терпеть не могу кляпы. Непринципиально, каких размеров, цвета либо текстуры. Почему-либо резина в моем заду меня не особо волновала, как кляпы. Все же, заднепроходная пробка также приносила дискомфорт и унижение. Я сообразила, что мои клики боли не услышат чужие уши, и вроде бы нет необходимости в использовании кляпов, но их всё равно использовали для острастки моего сознания. Вся боль и унижение, что они мне несли, только подчеркивала их отношение ко мне, как к кусочку плоти. Но мне казалось, что так как я была беспомощна, когда нужно мной глумились, я в некий мере оставалась более незапятанной. Это тупость, естественно, но в тот момент я плохо соображала, и неделю вспять даже представить не могла эту ситуацию.

Вечерком к 4 часам, когда все четыре навечно задержались попить пивка, Боссман произнес им заканчивать перерыв и готовить собственных «гостей» к следующему часовому заезду. Мужчины начали рассуждать, как лучше и удобнее её привязать. И все сошлись на мировоззрении, что стоит взять железную перекладину в метр 20 длиной с кольцами по бокам и посреди. Они привяжут её к ремням на её щиколотках. Её кандалы на локтях снять, а сцепленные еще вкупе ладошки привязать к центру перекладины. Тогда ей придется развести колени. И если привязать перекладину к раме кровати, она всегда будет открыта для их, непринципиально, что они будут с ней делать.

Мужчины спустились вниз и привязали Викторию, как условились. Оставив беспомощную Викторию в таковой уязвимой позиции, «Нос Дога» вышел на камбуз и прикатил столик на колесах, на котором был установлен некий устройство с колесом. К колесу устройства присоединили длинноватую планку, на конец которой насадили 31см дилдо. Он смазал дилдо и приставил его к влагалищу Виктории. Прокручивание колеса устройства дозволит поступательно двигаться планке вперед и вспять в границах 21 см. Зависимо от того, как будет планка подсоединена к колесу устройства эти пределы можно разнообразить.

Мне казалось, что я смотрелась страшно. Волосы слиплись, под очами мешки. Зрение сфокусировать я не могла. Нужно мной глумились уже больше 61 часов, и мне начинало казаться, что это глюки. Я вправду не понимала, что происходит, и медлительно сходила с разума. Я и не сообразила их последующий ход, пока «Нос Дога» не подкатил столик к кровати и не просунул дилдо в меня на 21см. То, как они меня упаковали на кровать, не давало как-то поменять положение. Я всё равно осталась бы лежать потому что они желали. «Элвис» включил устройство на малую скорость, и колесо начало медлительно крутиться. С каждым оборотом колеса планка заходила и выходила из меня на 15 см. Я ничего не могла поделать, и мне только и осталось, как лежать и принимать эти механизированные толчки. Гладки и неспешные толчки вовнутрь и наружу. Величина дилдо была таковой, что моя вагина была заполнена на сто процентов. Каждый толчок дилдо создавал давление и на мою заднепроходную пробку.

Мужчины 10 минут следили за работой трах-бота, но её реакция их разочаровала, потому «Элвис» переключил переключатель на наивысшую скорость.

После нескольких минут на наибольшей скорости моя киска горела, как будто меня трахали дилдо, обернутым наждачкой. Я попробовала слезть со стержня, но естественно, ничего не вышло. Он продолжал и продолжал меня трахать.

После тестирования трах-бота на наибольшей скорости, и лицезрев подходящую им реакцию, мужчины несколько заскучали и, переключив на низкую скорость, ушли, оставив Викторию один на один с машиной.

Мой мир сконцентрировался на моей киске и резиновой члене, который насиловал меня. Всё просто — это была пытка. Я понимала, что они меня за что-то наказывают, но никак не понимала за что. В конце концов, я лежала и тихо рыдала, а машина всё продолжала работать. О, как я желала, чтоб она тормознула. Мне казалось, что прошли уже часы с момента их ухода, хотя всего только полчаса. «Нос Дога» и «Элвис» возвратились вниз. Взглянув на мое лицо в агонии, «Нос Дога» подошел и выключил устройство. К моему несчастью он отключил, когда дилдо был стопроцентно во мне. Хватая воздух через ноздри, я лежала на кровати в тиши. «Элвис» снял тормоз и откатил столик от кровати. Два парня отвязали перекладину от кровати, и как будто кусочек мяса, перекатили меня, отвязав мои кисти от неё. Мужчины медлительно отвязали мои ноги от железной планки и растянули их вдоль. Я ощутила себя столетней старухой. Всё тело болело, а больше всего в промежности. Я лежала там без каких-то мыслей в голове. В голове у меня было пусто. И ничто не могло вынудить меня пошевелиться, даже под опасностью погибели. После того, как я побывала в руках «команды захвата», не было никакой меня.

Последним наказанием для Виктории команда решила будет шибари — японский бондаж. Они расположили её в сложную позицию с обилием веревок, одни из которых походили над грудью Виктории, другие по её бицепсам. Очередной набор пролегал под грудью, а 3-ий по животику. Они все встречались в одном узле с левой стороны её руки и вели далее к спине. Пока она лежала на правой стороне, «Элвис» протянул древесную палку через узел веревок на левой руке до верхушки правой ноги так, что её левый локоть был привязан к палке. Её левую ногу подняли и привязали щиколотку к палке, и выходило, что палка была сейчас меж её ног. В окончание огромное количество веревок привязали левую ногу чуток выше колена к палке, кисти привязали к щиколоткам, и тело оказалось притянутым к палке в 2-ух точках — у левого локтя и у левого колена.

Я тупо озиралась по сторонам, не веря собственной удаче — мужчины обездвижили меня на кровати, где я могла, наконец, заснуть. Но, или они прочли мои мысли, или ещё по каким-то причинам, но двое мужчин взялись за палку, к которой я была привязана,…

и перенесли её в угол в особые пазы для неё. Весь мой вес пришелся на мой локоть и колено с маленькой поддержкой средством оков, проходящих по груди. Моё тело выгнулось от палки в сторону, куда меня тянула гравитация, тогда как мускулы шейки скрутил мышечный спазм, так как голова прижималась к древесной перекладине. Здесь же коленные и локтевые суставы несусветно вывихнулись. Мои силы одномоментно исчерпались, и я начала пыхтеть, как будто бегун на длинноватые дистанции.

«Четвертый» склонился и поглядел на меня обширно открытыми очами. Другой, вроде «Третий», произнес, что я могу орать, дескать, его это возбуждает. Они посмеялись и продолжали глядеть на мою агонию.

Невзирая на то, что мои ноги были обширно раздвинуты, давая вид на мою развернутую вагину, этот вид их не возбуждал. Эта пытка, как и пытка с трах-ботом, предназначалась только для того, чтоб сломать меня на сто процентов и подавить остатки огня, что еще горел во мне. И это сработало. Во мне не осталось ничего, что могло позволить биться. Я бы с радостью дозволила им, что угодно, только бы закончить это истязательство. Буду тем, чего они желают, скажу то, что они желают, буду вести потому что они пожелают. Я провела уже больше часа на этой палке, когда они возвратились. Я тихо рыдала, как и ночь ранее, как и пару ночей вспять. Они сняли палку с пазов и грубо бросили меня на кровать. Как я приземлилась, мое плечо с локтем, как и колено, почему-либо стали болеть ещё больше. Я стала кататься, чтоб как-то унять боль. Потому Носу Дога пришлось отхлестать меня по щекам и грудям, чтоб я успокоилась и лежала тихо. Я лежала на кровати, мои руки освободили, и я могла ими свободно двигать, но они отекли. Казалось, что вывихнуты оба плеча, а в левом плече и локте пульсировала боль. Насчет колена, было чувство, что порвались связки. Мой пах и промежность болели, но боль притупилась, как будто мой разум перекрыл мемуары от истязания прошедших дней. В конце концов, «Элвис» оставил меня одну, приковав мои руки к кровати. Я терпеть не могла собственный кляп, как и заднепроходную пробку, и даже могла попытаться их выпихнуть, но сейчас не лицезрела обстоятельств это делать — они одолели. Я провалилась в глубочайший сон.

Были сумерки, когда я пробудилась. Боссман посиживал рядом, медлительно поглаживая мои плечи и предплечья. Он расковал мою левую кисть, и хотя его прикосновения всё ещё вызывали болезненные чувства, я смогла малость расслабиться. Даже за эту небольшую доброту я была ему признательна. Видя, что я пробудилась, он вытащил кляп у меня со рта.

— Хочешь воды? — спросил он.

Когда она кивнула, и он посодействовал ей приподняться. Поднес стакан воды и воткнул соломинку ей в рот. Её лицо выражало наслаждение от поглощения прохладной воды, и он мог сказать, что ей полегчало. Он внимательно на ней поглядел и спросил, стоит им продолжать.

— Боже прошу, не нужно больше, — ответила я. Мои глаза умоляли его спасти меня от грядущей боли. Хоть я и была спросонья, я уже знала ответ — я буду оказывать содействие, чтоб приостановить боль, мне необходимо оказывать содействие, чтоб ласкать их.

Он продолжать поглаживать её по плечу.

— Рабыня, ты, в конце концов, сообразила, что я для тебя гласил? Мы будем делать, что желаем, и не остановимся, пока не услышим, что желаем услышать. Итак, скажи мне, кто ты.

Я побагровела и отвернула голову. До того как ответить, я облизала губки. И вдруг меня пронзила идея, о чем мне ещё хотелось бы побеспокоиться, до того как начать новейшую жизнь.

Я тихо спросила его:

— А моя семья? Если вы обещаете бросить её в покое… я сделаю всё, что вы требуйте.

Он глубоко вздохнул и сел на краю кровати. Он глядел на неё с минутку, молча. Его мысли закрутились об этой грубости и наглости. И в то же время о психических и физических способностях, которые ему открываются при помощи этого рычага воздействия на неё.

С бесстрастным лицом он, в конце концов, кивнул и произнес:

— Обещаю.

Он и не собирался ничего делать с её семьей, так что его обещание ничего не значило для него, но, в то же время, открывало новые способности манипулирования её сознанием. Скоро, очень скоро она выяснит, что та сделка, что она сделала в обмен на своё тело, это была сделка с сатаной.

— Итак, — он востребовал опять. — Кто ты?

Срывающимся голосом я шепнула:

— Я рабыня.

— Громче, я тебя не слышу!

— Я рабыня, — ответила я чуток громче.

— Громче, я все равно тебя не слышу, — заорал он.

Гулким голосом я проорала:

— Я рабыня!

И опять, уже шепотом:

— Я рабыня.

Я вся побагровела от стыда и старалась не глядеть ему в глаза. Я кликнула так, что мой возглас слышали и наверху. Я даже могла слышать, как все они давились от хохота. Они знали, что они меня сломали и самая тяжелая часть закончена.

Также бесстрастно он спросил:

— И кому ты принадлежишь?

Смотря в шоке на него, я пробормотала:

— Для вас, полагаю.

— Да, ты права. И чем это тебя делает? — спросил он приглушенно.

Я поглядела на него и, стараясь проморгаться, чтоб не потекли слезы, тихо ответила:

— Вашей рабыней.

Он удовлетворительно кивнул и пристегнул мою руку к изголовью кровати.

Он секунду посмотрел на неё, а потом достал из кармашка ошейник. Пристегнув его, он произнес:
Вся моя собственность носит ошейники. Никогда не снимай его, не считая приемов ванны и, когда для тебя дадут разрешение его снять. Сообразила?

Она кивнула.

— Я знаю, ты голодна и хочешь пить, но я желаю, чтоб ты подремала, а завтра начнется твое обучение — будет для тебя и еда, и вода, зависимо от твоего поведения. Поглядим на твое состояние завтра, когда ты выспишься. Но если ты передумаешь, и не будешь повиноваться, я сделаю с тобой то, что даже с собаками не сделаю. Не желаю, естественно, но сделаю. Не желаю созидать твою самостоятельность, желаю созидать покорность и подчинение. И я добьюсь этого, сколько бы это ни заняло. Ты сейчас собственность и принадлежишь мне.

Несколько минут в тиши он смазывал мазью мой пирсинг, но когда он уже собирался уходить, он в итоге спросил:
Для тебя необходимо принять душ?

Я вспомнила, что происходило в душе в прошедший раз, и негативно замотала головой.

— Обращайся с этого момента ко мне всегда «Мастер». Сейчас скажи.

— Нет, Мастер, — ответила я. — Мне не надо принимать душ.

Он без слов вышел, а Виктория, смотря в потолок секунд 10, погрузилась в глубочайший и крепкий сон.

Создатель рассказа: Artur Veet

У нас также ищут:

скачать порно брат трахнул сестренку, принудительный фистинг порно, порно кончил во внутрь, как трахнуть подругу если она у тебя дома, видео русской семьи трахающихся, порно инцест унижение видео, ебут ноги на плечи фото, ебут старух старых, трахнул перед свадьбой невесту друга, фотографии частного инцест, порно гинеколог который трахнет, смотреть порно трахается с рабочими, инцест дедушка и внучка фильмы, инцест девочек, выебали вдвоем телку, миньет молоденькую смотреть, как довести до оргазма мужчину если девушка сверху, видео сперма на лице, молодой парень трахнул взрослую, мачеху трахнул в попу онлайн, скачать бесплатно видео эро инцест, порно инцест видео в семье, порно фистинг красавиц, русский домашний инцест всей семьей, инцест красивая мама с сыном, порно ролики ломание целок